Ее боялись даже бывшие убийцы, уважали начальники и восхищались подчиненные. Надежда Комиссарова почти 50 лет возглавляла Миасское дорожно-строительное управление. Красавица в платьях из импортных тканей умело разбиралась в моделях двигателей, находила подход к каждому и всегда была строгой, но справедливой. В День дорожника рассказываем историю Надежды Комиссаровой.

Приехала в Челябинск за романтикой

Надежда Петровна родилась в семье военного моряка на островке под Мурманском. А детство провела в деревне Рязанской области. Признается, что уже тогда боролась за дисциплину и порядок.

– Мой отец был председателем колхоза. Я часто бегала в поле во время уборки урожая и видела, что водители не работали, а с кем-то беседовали. Всегда им говорила: «Почему не работаете? Папке все расскажу». Вот кто я такая? Маленькая девочка. Они меня однажды поймали в подсолнухах и надрали уши. И правильно сделали, нечего ябедничать. Оттуда у меня уже пошел такой характер, – вспоминает Надежда Петровна.

А потом решила – хочет строить дороги. В техникуме была председателем профкома. Пожилая леди вспоминает, что другим девчонкам одногруппники придумывали обидные прозвища, но с ней так не поступали.

А потом было распределение, и Надя решила: хочет поехать в Челябинск. Да не просто так, а за романтикой!

– Знаете, в юности я мечтала о горах. Но никогда не думала, что я буду жить среди гор – в Миассе. И мне очень нравится это место, природа. А про романтику я сказала, потому что мне предлагали остаться в Рязани. Но я хотела романтики. Они предложили мне Алтайский край. Я отказалась, сказала, что там китайцы близко. Комиссия посмеялась и отправила меня в Челябинск, – рассказывает Надежда.

Разбирается в моде и двигателях

Из Челябинска Надежду Комиссарову распределили в Миасс. Первые три года работала простым техником, потом стала главным инженером. А в 25 лет стала начальником. Молодая девушка сама приехала к начальнику областного управления строительства и ремонта автомобильных дорог Ивану Минееву и попросила назначить ее на новую должность.

– Я сейчас задумываюсь, какая смелость у меня была, откуда я знала, что справлюсь с этой работой. Надо же было, сама пришла к Минееву и сказала: «Назначьте меня начальником». Потому что предыдущий начальник был легкомысленный, он не тянул это все, – признается Надежда.

Люди не сразу верили, что молодая Надя и есть начальник Миасского ДРСУ. Разве может красавица блондинка руководить кучей мужиков? Но Надежда Петровна признается, что предвзятого отношения не было.

– Я не чувствовала, чтобы они меня игнорировали или не воспринимали. Было такое, что я захожу в вагончик, а они там сидят и распивают. Я беру бутылочку, спокойно выхожу и выливаю. Никто мне ничего не сделал. Потом однажды я приехала в карьер, за рулем экскаватора тоже сидел мужик выпивший, а он и так был неуравновешенный, мог убить меня. Но я его отругала, и он даже не возмутился, принял это. Я ненавидела больше всего в жизни пьянку, это для меня было страшнее атомной войны. Боролась с этим как могла, воспитывала их. Проводила собрания, приучала их к порядку, – вспоминает Надежда Комиссарова. – На меня жалобы писали, запомнила некоторые до сих пор: «Такие работают только в концлагере». Да, я была очень строгая, но справедливая, по-другому с ними было нельзя. За 47 лет работы три раза на меня писали жалобы. Однажды написали, что я как клоун одеваюсь, в разные наряды.

На фотографиях Надежда Комиссарова была с укладкой и нарядная. Не важно, едет проверять ход дорожных работ или на встречу с главой региона.

– Говорили, что я как с журнала Burda. Я покупала ткани, которые мне троюродная сестра из Нигерии и Индии привозила. Мы шили сами все. В юности я такой не была. А потом поняла, что должна так выглядеть, статус обязывал.

Начальница очаровывала рабочих не только характером и внешним видом, но и подходом. До сих пор помнит рабочих по именам и историям, связанных с ними.

– Когда ездила по дорогам, все время останавливалась рядом с рабочими. Они говорили, что им нужно, а я вникала в тонкости. Когда ездила на повышение квалификации, спросила у одного из коллег, какие у них двигатели на бульдозерах стоят. Он говорит: «Откуда я знаю? У меня для этого есть механики». А я все знала. Казалось бы, зачем мне это надо?

К слову, на повышение квалификации Надежда ездила и за границу. До сих пор с теплом вспоминает поездки в Австрию и Нью-Йорк.

Про любовь и мужей

Работать приходилось чуть ли не круглыми сутками: с 5 утра и до глубокой ночи. Но это не помешало Надежде выйти замуж. И не раз.

– Первый муж, Комиссаров, был водителем, от другой организации у нас работал. Ума не было – вышла замуж за водителя. Его нет уже давно.

От него Надежда родила единственную дочь Елену:

– Моя дочь была первой внучкой у родителей мужа. Они ее так любили, что прятали от меня, когда мы в отпуск собирались. Я была полностью вовлечена в работу, с дочерью занималась как отдел материального обеспечения: одежда, питание, все им давала. А она воспитывалась у бабушки с дедушкой.

Елена подарила Надежде внучку и двоих внуков, которых она безумно любит.

Но вернемся к мужчинам в жизни Надежды. Их у нее было еще несколько.

– Говорят, есть женщины как воздух, которых мужчины помнят всю жизнь даже после расставания. Вот я такая женщина. Я не хвалюсь этим. К сожалению, такая я.

К слову, последний муж Надежды тоже дорожник. К сожалению, руководящая должность Нади сказывалась на отношениях.

– Мужчины не любят, когда женщина выше и по зарплате, и по статусу. Но я никогда не хотела сделать выбор в сторону отношений, а не работы, – признается Надежда.

Про черный снег

Надежда много рассказывала про технологии и развитие дорожной среды. Но этот текст о любви к своему делу, даже если оно причиняет боль.

– Это сейчас снег идет и я спокойно смотрю в окно. А раньше было не так: я беспокоилась, чтобы не создать опасность на дорогах, гололедицы чтобы не было. Чтобы посыпать дороги, нужен был специализированный транспорт, а у нас его не было. Мы к тракторам прикрепляли короб со специальным диском, чтобы подсыпать дороги. А на дороге Миасс–Чебаркуль были две женщины, которые подсыпали вручную. Мы ссыпали за обочиной кучи, а две бедные женщины подсыпали. Поэтому для обычных людей снег белый, а для меня он был черным: душа болела, лишь бы успеть справиться.