Протоиерей Михаил Васильев — известен своими довольно резкими высказываниями, смелыми интервью и авторитетным мнением. За его спиной миротворческие операции в Боснии, Косово, Абхазии, Сирии, Северном Кавказе. Священник не только благословлял военнослужащих, но и сам неоднократно прыгал с парашютом, сопровождая подразделения ВДВ. Сейчас Михаил Васильев — настоятель храма великомученицы Варвары — Патриаршего подворья при Главном штабе Ракетных войск стратегического назначения, пишет КП-Челябинск.

С Челябинском священник познакомился в 2010 году на учениях на Чебаркульском полигоне, в которых принимал участие на тот момент президент Дмитрий Медведев.

— Ставили мобильный храм и служили с отцом Игорем Шестаковым, — вспоминает Михаил Васильев. — После этого не звали, а я не приезжал. Если не зовут, значит все в порядке.

Это интервью было записано еще до событий на Украине, признания независимости Донецкой и Луганской народных республик. Но сегодня слова Михаила Васильева звучат еще более злободневно. Часть высказываний были озвучены на Рождественских чтениях в 2021 году.

НЕТ НИЧЕГО МИРОЛЮБИВЕЕ ЯДЕРНОГО ЩИТА

— Мне выпала честь последние 24 года окрамлять ракетные войска стратегического назначения. Нет ничего более миролюбивого, чем ядерный щит. У тебя ядерная дубина, у меня ядерная дубина, каждый подумает, прежде чем ее применять, планета-то одна. Надеюсь, по милости божьей так будет и в дальнейшем. Иначе получается то, что уже, к сожалению, получалось: Хиросима и Нагасаки. Когда вилы есть только у одного, это проблема не только его. И не хотелось бы этих страшных трагедий в будущем.

Много средств вкладывается в перевооружение, создание новых ракетных комплексов, которые обеспечат безопасность нашей страны на многие десятилетия, и за это можете быть спокойными. Те мультики, которые показывал наш верховный главнокомандующий пару лет назад, становятся явью. Бывает, принимаю участие в разноуровневых испытаниях, заседаниях военных советов, сборах, могу засвидетельствовать, что безопасности, стратегической стабильности уделяется максимум внимания, и у наших детей и внуков есть будущее. Россия сохранит свою государственность, никто не будет с нами всерьез связываться, никому не советую, как самый секретный священник русской православной церкви.

2 года назад на эту тему Стэнфордский университет в Калифорнии издал монографию «Ядерное православие» о нашей работе в ракетных войсках. Возможности наших вооруженных сил по защите отечества нарастают.

ПРОСИМ ГНУШАТЬСЯ БРАТЬ ОРУЖИЕ

— Мне бы хотелось подробнее рассказать, чем занимаются священники в армии. Но я начну с того, чем мы не занимаемся. Мы не занимается агитацией или пропагандой. Армия не место для навязывания своих религиозных взглядов. «На молитву шагом марш!» — мы этим не занимаемся. Мы не заставляем никого молиться. Если люди не хотят приходить добровольно, значит моя вера какая-то неправильная. С батюшкой отцом Димитрием в 2010 году имел честь бывать у вас в митрополии. Мы видели тысячи военнослужащих, которые сами, без команды, пришли, увидев, что мы развернули на плацу мобильный храм. Полторы тысячи исповедались и причастились.

В воздушно-десантных войсках, которые я имел честь окормлять без малого 20 лет, и в ракетных войсках, где тружусь до сих пор, от 50 до 70% от штатной численности военнослужащих исповедуется и причащаются, если у них есть к этому доброе расположение. Если речь идет об обычном гарнизонном храме не в боевых условиях, причащается в среднем 20-30%. И это все равно в 10 раз больше, чем численность любого населенного пункта.

Священник не может брать в руки оружие, иначе он может быть изгнан из сана. Мы видим периодически каких-то фриков, которые с оружием в руках позируют перед камерами журналистов, не принимая участие в военных действиях, не идя дальше в войсковые стрельбища. Все это смотрится соблазнительно, но лучше избегать. Мы просим священников гнушаться брать в руки оружие, помните, что нельзя смешивать воинское служение и священническое.

ОТКАЗАЛСЯ ОТ КАМУФЛЯЖНОЙ РЯСЫ

Пару лет назад настоящей сенсацией стала коллекция камуфлированных ряс, которую представили на форуме «Армия-2020». Там же впервые увидели воинские свечи зеленого цвета. РПЦ нововведение не одобрила.

— Любые попытки переодеть батюшку в камуфляжные подрясники и рясы — это не очень умные инициативы и не имеет отношение к Русской православной церкви как общественному институту. Есть право каждого священника в полевых условиях носить камуфляж как спецодежду, чтобы просто было удобнее. Понятно, прыгать с парашюта, выходить на полной скорости из самолета в рясе неудобно, все должно быть сообразно. Здесь речь идет о том, как священник добирается, перебирается до выполнения задач, где находится его паства. Когда же мы совершаем богослужение, мы спокойно облачаемся на камуфляж или снимаем, в зависимости от климатических зон. Выполняя задачи по предназначению в Сирии и других местах, мы носим ту же самую одежду, когда совершаем богослужение, как это делают капелланы во всех армиях мира.

Различные информационные вбросы или попытки навязать какими-то коммерческими организациями производство камуфлированных одеж для военных священников, это не больше чем неудачный хайп коммерческих фирм, которые к этому примешивают не очень умных и далеких пастырей. Очевидно, что и девушки бывают разные, и батюшки бывают разные, и одеваются они по-разному. Но это никакого отношения не имеет к военному духовенству, внутренней миссии РПЦ.

ЛЬГОТЫ И ЗАРПЛАЛА ВОЕННОГО СВЯЩЕННИКА

— В США есть сопоставимый с чебаркульским полигоном огромный центр подготовки войсковых капелланов по натовскому стандарту. Туда ездили учиться из Армении и даже Сербии. Надеемся, что и у нас будет что-то похожее не меньших масштабов. На сегодняшний день такого центра нет, разноуровневые сборы мы проводим, но это лишь первые шаги.

Наше жалование намного меньше, чем жалование контрактного служащего, рядового или сержанта. Жалование батюшки, вы обзавидуетесь, 20-25 тысяч рублей в месяц. Там, где климатические условия — Север, Дальний восток, зарубежные военные базы — варьируется от 30 до 50 тысяч. Но там и цены больше, добираться туда дальше, а бесплатный проезд священнику, членам его семьи не положен, жилье не предоставляется и никакие другие льготы, например, право лечиться в военных госпиталях.

В основном это люди искренне понимающие важность миссии. Мы видим, что это для нашей души трудно, но спасительно. Человек из неверующего становится верующим, дальше водичка дырочку найдет, дальше человек сам прочитает Евангелие, научится традициям.

Мы видим, как часто оказываясь на выполнении военных задач, наши военнослужащие рискуют жизнью. Можете посмотреть фильм «Небо» про выполнение задач нашими летчиками в Сирии, мне самому приходилось что-то из этого видеть, я могу свидетельствовать. Когда железо летает над головой, атеистов и агностиков значительно меньше, чем в тепличных условиях этого прекрасного зала. Представьте, я сейчас достану Ф-1 (граната. — Прим. автора), и ее сейчас здесь брошу. Среди вас верующих больше будет? То же самое происходит в любом месте.

Жизнь дает материал в условиях пандемии, чтобы человек почесал голову, задумался о вечности, будет ли она для меня или для тебя блаженной, откроются ли врата царствия небесного. Если бы я даже пригубил все, что в армии пытались наливать, я бы умер.

ПРАВОСЛАВНЫЕ КИТАЙЦЫ

— Несколько раз встречал тайных христиан среди китайцев. Христианство там запрещено. Военнослужащие народно-освободительной армии Китая обязаны быть атеистами. Но они все советские люди по менталитету. Мы знаем, что в Красной армии во время войны все формально тоже были атеистами. Поэтому я встречал и старших офицеров китайской армии, которые являются христианами. Я встречал большое благоговение среди военнослужащих контрактников, десантников, летчиков китайской армии. Приезжают к нам ежегодно на учения, они всегда стайками по 5-100 человек подходили ко мне, моим коллегам и просили их обязательно водой побрызгать святой: пусть ваш бог нам тоже помогает. Рассказывали мне, что наш храм — это место силы, просили разрешение туда зайти.

Речь идет о служении людям, которые находятся в рамках должностных обязанностей. Для меня очевидно, что на войне атеистов нет. Я тоже молюсь, когда страшно. Когда выходишь из самолета с мешком за спиной, с молитвой тоже все в порядке.

Если бы разразилась гражданская война, я не был бы стороной конфликта. Мы для этого и трудимся в вооруженных силах, чтобы этого не допустить. В междоусобной войне победителей нет, все губят свои души, в первую очередь это относится к политикам, которые развязывают войны.

ЕСЛИ У РЕБЕНКА ЕСТЬ ПРАЗДНОСТЬ, У ВАС БУДЕТ НЕ ТОЛЬКО ГЕМОРРОЙ

— Оружие также интересно мальчикам, как и девочкам куклы с юных лет. Гендерные интересы обусловлены психологией, в этом ничего плохого нет. Плохо, когда в решении каких-то очень земных проблем в эти игры начинает играть государство, когда масштабирование этих процессов приводит к тому, что наигравшись в 10-12 лет в эти игры милитаризма, к 14-15 большинство хотят только откашивать от своего воинского долга. А потом этот навык откашивания их приводит к желанию откосить от гражданского и супружеского долга, от заботы о престарелых родителях.

Военно-патриотические клубы, военные корпуса или президентские училища лишь от части могут решить эту проблему. То, что мы сейчас имеем, это попытка государства беспризорных деток при живых родителях, которые занимаются заработком, но не занимаются воспитанием детей, хоть как-то структурировать на материале истории, патриотизма. Это не от хорошей жизни. Мама и папа общаются с ребенком в среднем 30-40 минут, а смотрят разный контент от 4 до 12 часов. И заметьте, родители только говорят, а там показывают!

Попробуйте найти мне детсадовскую группу, в которой дети не ругаются матом. Найдите мне третьеклассников со смартфонами, которые не смотрят порнуху, попробуйте найти класс, в котором мальчики и девочки, а бывают и преподаватели, не ругаются матом на уроках. Это очень большая проблема. Это проблема всех. Но государство, пусть не всегда к месту, влезает в ту область, где видит проблему. Все, что может предложить государство — это разновидность пионеров, скаутов, одеть в какую-то форму, попросить маршировать. Я не говорю, что это плохо, но все равно настоящей любви и настоящих отношений никто не может заменить.

— Нередкими становятся случаи, когда школьники берут в руки оружие, это заканчивается жертвами, с чем вы это связываете?

— Явление это такое же информационное. Такое же, как снятие штанов перед храмом со стороны барышень с низкой социальной ответственностью, одного поля ягоды. Вакуум заполняется эрзацем. Это относится не только к физике, но и к социуму. Внутренняя пустота, отсутствие смыслов, внутренних ориентиров, непонимание зачем и как я живу. При этом интерес гендерный, половой, чтобы быть в топе просмотров, информационных потоков, генерируется у человека с раннего возраста, и он как может сублимирует все свои гендерные отличия в просмотры и полагает, что количество лайков связано с понятием счастья или достатка.

Это все от плохого образования. Это проблема бедных необразованных людей, которые не знают, куда себя деть. Если ребенок занимается спортом, ему нет надобности заниматься военно-патриотическими играми на местности. Он в этом спорте реализует и находит себя. Также и в разных формах творчества. Если у вашего ребенка есть праздность, то у вас обязательно будет не только геморрой, готовьтесь.

— Если вернуться к мирной жизни, вам не станет скучно?

— Я никогда не хотел быть священником в армии, надеюсь, что я не мазохист, и смогу адаптироваться в обычном храме. Мне 50, поживу еще 10 в среднем по статистике. Потратить их на, чтобы просто смотреть телевизор или пить пиво друзьями, мне лично кажется скучной перспективой, да и пиво не нравится.