Ильвера Шарипова всю свою жизнь посвятила медицине. В 1978 году после медучилища неопытной девчонкой пришла работать процедурной медсестрой в одну из больниц Челябинска. Да так там и осталась – в августе будет уже 45 лет, как трудится на одном месте! Благодаря работе она познакомилась с мужем, в 90-е брала кровь у «держащего» Ленинского района и пережила нападение бандитов-пациентов, а недавно пришлось спасать людей от ковида. Обо всем этом Ильвера рассказала КП-Челябинск.

Первый месяц мыла стены

– В газете увидела объявление, что в Аргаяшском медицинском училище можно отучиться на медицинскую сестру. Шутили-шутили с подружкой и подумали: «Может, поступим туда?» Мне нравилась медицинская форма: белые халаты, шапочки. Да и выбор тогда был небольшой. Поступила. Тогда каждая поездка к родителям в деревню была приключением. Автобус не ходил – голосовали, а когда мерзли, жгли покрышки.

Под конец обучения к нам приехали представители больниц разных городов, чтобы выбирать нас. Начмед нашей больницы, мощная и вольная женщина, посмотрела характеристику и сказала: «Нам такие нужны». И начала меня уговаривать: «Больница находится на озере Смолино, рядом спортивный магазин «Ручеек», гастроном, общежитие».

10 человек из нашей группы приехали в эту больницу, потом все уволились и разъехались – только я осталась.

Первый месяц, июль, мыла стены в коридоре. Уже заканчивала, легендарный врач Леонид Шмидт спросил: «Это у нас санитарка или медсестра? Почему она у нас моет и моет?» И меня сразу на процедурный кабинет отправили. Женщина, которая там работала, сказала: «Посмотришь и завтра сама поставишь». А там тогда работники завода лежали с тяжелыми травмами, ампутированными ногами, сломанными костями. Одну женщину придавила большая труба: у нее кишечник пострадал и таз сломан. Но выжила она! Мне сказали, что надо ставить хлористый кальций, если не попаду, у нее некроз будет. Все там перепугались: как практикантка будет ставить! А я сделала, как мне показывали, и попала! И с тех пор процедурка – это моя стихия.

9 августа исполнится 45 лет, как я работаю в травматологическом отделении горбольницы №9 процедурной медсестрой. Беру кровь, ставлю внутривенные капельницы, инъекции, колю подкожные витамины и делаю переливание крови.

Уходила на дневной травматологический стационар, в поликлинику, тоже в нашу больницу. Но вернулась. Место, где начинала работать, тянет обратно.

Никогда не было мыслей об увольнении, даже в голову такое не приходило. Моя первая старшая медсестра всегда говорила: «Ильвера, в трудовой должно быть две записи: устроилась и на пенсию ушла». Мне всегда смешно было с этого.

Мама кричала, а сын умирал в больнице

В ковиде тоже пришлось работать. Наше отделение закрыли и сказали: «Кто может, остается». Все переболели, конечно. Сейчас вспоминаю и содрогаюсь. Девчонки некоторые аж ревели, я держалась. Переживали за всех. А сколько на глазах умирали!

Единственный сын у женщины умирал, а она ходила вокруг больницы, ревела и кричала. Как-то прихожу, а его нет – даже в реанимацию не успели поднять.

Всем тяжело было. Но коллектив много значит: врачи, медсестры, санитарки – все друг друга поддерживали.

Я приходила домой и падала, тут – отдушина. Там постоянная борьба за жизнь. Пациенты целыми семьями лежали.

Лихие 90-е и подарки от бандитов

Разное и в 90-е происходило. Как раз сегодня с коллегой вспоминали, как меня чуть не зарезали. Как-то у нас пациенты в палате напились, медсестра пожаловалась, на следующий день врач пришел и выписал их. А через какое-то время один из них привел к нам друзей-бандитов.

Я сидела на посту, когда пришел парень какой-то, спросила, куда он. А тот в ответ резко схватил меня и говорит: «Встать!» Руки скрутил и нож к шее подставил: «Это ты на моих друзей жаловалась врачам?» А мне и сказать нечего. Из палаты напротив мужик на костылях вышел и обратно зашел – испугался.

Бандит вывел меня на улицу, а там еще парней пять стоят. И один из них говорит: «Нет, это не та сестра. Отпусти ее, она самая хорошая». Я побежала скорее в больницу, меня трясти начало, успокоительными напоили.

В 90-е у нас часто бандиты лежали, все перед ними на цыпочках ходили. У нас лечился Маркел (Виктор Марков, был у руля одной из преступных группировок города, убит в 2005 году. – Прим. ред.), который «держал» Ленинский район, он у нас тут главным бандитом был в те годы. Охрана его с оружием сидела, как в кино. Лоток возьму, перекрещусь и захожу в палату. Спасибо говорили, дверь открывали, но все равно боязно было. Когда выписывался, технику кухонную в подарок медсестрам привез. Мне кофеварку оставили, она у нас до сих пор работает.

А до этого у нас лежал «Француз». Он подарил мне туалетную воду. Меня не выпускали из палаты, потому что отказывалась от нее. Когда они грубить начали, взяла. А старшая медсестра заставила меня выкинуть — нельзя было у них ничего брать.

Врачи навещали в роддоме

Родная больница даже мужа мне подарила, хотя он и не пациент. Когда я только пришла в травматологию, у нас работали девочки-двойняшки Аля и Гуля, мы с ними вместе жили в общежитии, дежурили. У нас много молодых парней с завода лежали, познакомиться со мной хотели. А девочки рассказывали о своем двоюродном брате, который в морфлоте служит.

А тут ему отпуск дали. Девочки взяли меня с собой в гости. Так мы и познакомились, а потом он в деревню уехал. И вот снова уезжать пора. Мы с девочками поехали в аэропорт, провожать его. А потом он мне написал письмо и фотографию прислал. Но всего одно, потому что был в дальнем походе на подлодке в Колумбии полгода.

Парни, которые в больнице лежали, цветы дарили и ревновали меня к нему. Спрашивали, буду ли я с ним дружить. Я как-то и сказала: «Конечно»! Они обиженно говорили, что он будет учиться, никакой дружбы и женитьбы.

Он вернулся и поступил в Челябинский политехнический институт. Мы дружили, в кино ходили. Конечно, на пионерском расстоянии: он учится, я работаю сутками. Он приходил в общежитии, а я к тетке уезжала – игнорировала. Потом он серьезно стал ходить. Четыре года просто дружили, а потом я ему специально сказала, что мы в кино с одним парнем ходим. Он в общежитии чуть ли не ночевал. Записки оставлял у комендантши, а я не брала. И потом я согласилась с ним дружить и замуж вышла за него.

Мои родители были переселенцами после «Маяка». Это сказалось и на моем здоровье – первого ребенка не сохранили, саму кое-как спасли. В Москву ездила на лечение. А потом опять выкидыши – мне запретили рожать. Коллега сказала, что надо рисковать, а то муж уйдет. И я очень благодарна ей! Ведь через 7 лет я рискнула и родила Наилю. Всю беременность лежала в больнице. А когда родила, это была сенсация, все спрашивали, все ли нормально.

Главврач Шмидт был в отпуске, но пришел ко мне в роддом. Начал меня хвалить, рассказывать, что я артистка, спортсменка. И все это в общей палате. А когда он зашел: все головы подняли, слушали внимательно.

Врач, с которой я работала, принесла мне передачку и в окно кричала, покажу ли ребенка. Настолько были удивительные отношения в коллективе!

Конечно, 45 лет работы в больнице, с кровью и лекарствами, не прошли даром. Все это сильно ударило по здоровью. Я очень люблю свою работу – не хочется ходить, но здоровье дороже. Не хочется там упасть.

Иногда прихожу, всю ночь не могу спать – то давление, то сердцебиение зашкаливает. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. А утром причапуришься и снова на работу.

Жаль только одного: за такой большой опыт, 45 лет, были небольшие награды, поощрения и благодарности от руководства больницы, но ветераном труда еще не признали.