С 6 по 10 февраля в Челябинской области проходил IX Международный фестиваль музыкального юмора. Открывал его известный саксофонист и народный артист России Игорь Бутман. КП-Челябинск удалось пообщаться с музыкантом и узнать, как обстоят дела в джазом на Южном Урале.
Юмор и музыка — вещи вроде бы совсем разные, а вы уже в девятый раз придумываете об этом целый фестиваль. Как удается соединить?
К музыке мы относимся серьезно, так что на сцене получается не клоунада, а тонкая игра: необычная аранжировка, неожиданная цитата, сыгранная как будто “из другой оперы” — так достигается комический эффект. Челябинцы улавливают шутку — и у них улыбки на лицах. Зал у нас на фестивалях всегда полый, люди ждут сюрпризов, и мы эти ожидания оправдываем: несколько лет назад привозили итальянских музыкантов, которые прямо под музыку варили спагетти и угощали публику; труппу “Лицедеи” с их музыкально-балаганным стилем, барабанщика Томми Кэмпбелла, он играл на игрушечных свинках… Идея не в том, чтобы в зале звучал гомерический хохот, нужен тонкий юмор — и челябинцы отлично его понимают, билетов на фестиваль не достать!
Кстати, “Уральский диксиленд” — это вообще самая веселая джазовая группа в мире. Они по традиции открывают фестиваль — и заряжают зал хорошим настроением. Brevis Brass Band, которые играют в этот раз — это вообще специалисты по веселью, они, кстати, выступают на разогреве у группировки “Ленинград” и могут сыграть что угодно — от джазовой классики Гершвина до “Дельтаплана” Валерия Леонтьева, от фанка до Рахманинова. Билли Новик из Billys band — обаятельный музыкант-универсал, его трактовки всегда вызывают улыбки зрителей, но не гомерический хохот. Это тонкий ленинградский юмор, который витает там, кажется с момента основания города! А наш оркестр подготовил программу с талантливой молодой певицей Варварой Убель, победительницей вокальных джазовых конкурсов. Это российская звезда нового поколения. Джаз — это импровизация, и в любую песню можно внести джазовые нотки. И это роднит нас со стендаперами, у них ведь тоже сплошная импровизация на заданную тему.
А вы согласны, что, если импровизации не учиться с самого начала занятий музыкой, то из взрослого артиста хорошего импровизатора не получится?
Конечно, учиться чему бы то ни было лучше как можно раньше. Импровизация — это такое же сочинение на заданную тему, как, например, сочинение в школе. Вот нам в детстве задавали, мы писали какой-то рассказ, о войне там, о целине, о чем угодно. Кто-то получал тройки, кто-то — пятерки. Даже сейчас у меня иногда бывает: мысль в голове есть, но от волнения не могу быстро скомпоновать ее в слова. С музыкой так же: для того, чтобы что-то придумать, надо много знать. Но все начинает получаться, когда этим занимаешься. Импровизации не нужно бояться, это не какое-то сверхдействие.
Да, хорошо заниматься ею с детства, но если человек этим загорелся, то можно и в пятнадцать лет начать. Я начал импровизировать в пятнадцать. Взял в руки саксофон и моя музыкальная жизнь тогда началась. До этого я что-то играл на гитаре, какие-то соло, это, наверное, тоже можно назвать импровизацией, но она была довольно примитивной с точки зрения гармонии, ритма… Я подражал гитаристам, которые играли музыку не особо интересную и вдохновенную. Я начинал так. А есть талантливые дети, которые хорошо импровизируют уже в восемь лет. А вообще, импровизации, как и любви, все возрасты покорны, просто в зрелом возрасте сложнее посвятить этому себя, найти время, потому что больше других забот жизненных: жена или муж, дети…
И хоккей!
Да, и хоккей! (Смеется)
Кстати, вы ориентируетесь и в мире большой музыки, и большого спорта (Игорь Бутман профессионально играет в хоккей и называет этот спорт своим вторым “Я” — прим. ред.). В какой из этих миров молодым людям сложнее пробиться?
Честно говоря, тяжелее — именно в большой профессиональный спорт. Вот я не пробился. В какой-то период у меня был выбор. И хоккей, и музыка мне очень нравились, но я почувствовал, что реальных шансов добиться того, чего я хочу, у меня больше в музыке. Я занимался ею по восемь часов. Если бы я так же усердно занимался спортом — бегал, отжимался, таскал гири, плавал и разминался, то, может быть, я стал бы знаменитым спортсменом. Но на это меня в тот период не хватило, к тому же меня захватила музыка. Да и век хоккеистов тогда, в Советском Союзе, был до 30 лет. И я, так сказать, по-взрослому посчитал и решил, что большой спорт у меня не получится в том виде, в каком я бы хотел.
Но и в музыку тоже не так просто попасть! И заниматься нужно много, и некоторые талантливые ребята, которые учились вместе со мной в музыкальном училище — я даже не знаю, где они сейчас. По-настоящему талантливые — их было немного, но они были! И кто-то потом занялся бизнесом, кто-то играет в ресторанах, закончив консерваторию, а кто-то вообще сменил профессию. Это жизнь… Но если ты действительно любишь музыку и готов тратить на нее все свое время — можно добиться всего.
В Челябинске есть особые, “неочевидные”, места, где вам хотелось бы сыграть?
Челябинск — он вообще весь джазовый! Этот город — родина великого джазмена и педагога Анатолия Ошеровича Кролла. А ваш “Уральский диксиленд” я считаю одним из лучших джазовых коллективов мира. Еще я играл с замечательным музыкантом из Челябинска Аркадием Татариновым, он мне очень помогал в оркестре Лундстрема, взял надо мной шефство. Можно говорить о том, что Челябинск во времена Советского Союза был таким местом, куда хотелось обязательно приехать выступать. Такого джаза на тот момент больше нигде не было. А в нынешние времена не на всякой улице хочется играть на саксофоне (смеется). У меня жена из Челябинска, мы с ней часто гуляем по городу, от филармонии до дома ее родителей недалеко. Вот там все время хочется играть. И под ее окнами хотелось играть (улыбается).
От джаза всегда ощущение, что это музыка открытых пространств, где можно и слушать, и свободно танцевать. Вы где больше любите играть, в залах или на опен-эйрах?
Везде своя прелесть. Музыка в зале ведь раньше и игралась для танцев. Джаз все-таки можно назвать уличной музыкой, вышла она из улицы, причем не только новоорлеанской, но и российской, и европейской, и какой угодно еще. Так что на опен-эйре всегда больше людей. Когда мы играем фестиваль “Джазовые сезоны” в Горках Ленинских, там десять-пятнадцать тысяч человек на этой поляне — ощущаешь масштаб ситуации. А главное, надо сделать так, чтобы и самые дальние ряды услышали нас. Так что, с одной стороны, играть легко и приятно, когда ты видишь столько людей, с другой стороны, нужно каждого пронять своей музыкой, достучаться до сердца, до ума, до ушей, чтобы люди получили то удовольствие, ради которого они пришли.
В России камерные залы совсем небольшие, маленькие джаз-клубы… У нас было выступление в маленьком клубе, который назывался “Остров птиц”, там помещалось всего человек сорок. А однажды мы играли в Нью-Йорке, там есть такой джаз-клуб Smoke. Мы выступали там сначала квартетом и еле поместились на сцене. А позднее приехали туда биг-бэндом, и там, где на сцене еле помещались четверо, поместились восемнадцать человек! Тарелки барабанщика висели прямо над столом одной из пар, которая пришла нас слушать. Правда, прямо над столом висели! Ну ничего, люди выдержали… И в этом было особое удовольствие, определенный вызов: в таком минимальном пространстве сыграть так, чтобы энергия не пропала, а звук получился потише, чтобы люди не получили заболевание ушных раковин.
А почему в Челябинске нет такого джаз-клуба?
Зато у вас есть Детская филармония, есть джазовый фестиваль… Я думаю, со временем появится энтузиаст, ведь джаз-клуб — это частное, коммерческое предприятие. Многие этого не понимают, ребята в разных регионах жалуются и просят губернатора выделить им финансирование и помещение. Но лишь в единичных случаях получается то, что нужно. Да и в таком виде это все-таки не совсем джазовый клуб, а уже что-то вроде частной филармонии.
Примеры хороших джаз-клубов в России — это истории об энтузиастах. Так что нужен богатый человек, влюбленный в джаз. Мы с удовольствием поможем. Если городу нужен джаз-клуб, то он возникнет. Мы будем ждать. У нас много интересных встреч с молодыми ребятами проходит в Детской филармонии. Уверен, что через какое-то время один из этих ребят возьмет и скажет: “Я хочу возглавить джазовый клуб” — и пойдет с этим к губернатору или мэру города. Но должен быть интерес у людей, и клуб должен сам себя окупать в какой-то степени. А насаждать эту инициативу непросто. Я готов поддержать идею, но мне нужны партнеры. Если кто-то будет, я готов поддержать. Так что думайте!